Анатомия теракта

или игра двух актёров и режиссёра (Часть V)

                Режим Каримова не только  принимает участие (под чутким руководством спецслужб РФ) в терактах на территории Узбекистана, гонениями и физической расправой представителей оппозиции, занимается организацией государственного терроризма против своего населения (в первую очередь, против узбекской нации), но и ведёт активную работу по обеспечению сырьём (ураном) и реализацией ядерной программы Ирана.

                В частности, после приобретения Узбекистаном независимости, к имеющемуся имиджу Бухары, как городу с великолепными памятниками, прекрасной историей, добавилась ещё одна характеристика. Её стали называть западными воротами страны. Причиной этому стало строительство на границе с Туркменистаном таможенного терминала «Алат». Построен он был по проекту КПП «Брест» в Белоруссии, то есть представляет собой точную копию западных ворот бывшего СССР.

                С появлением этого объекта у подразделения разведки СНБ по Бухарской области появилась возможность изучать, анализировать и делать выводы о грузах, следующих в Иран через этот терминал. А после открытия подразделения СНБ в Алатском районе и назначения там Джумаева Руслана (его старший брат - Джумаев Рустам являлся советником президента Каримова) работа в этом направлении намного активизировалась. Регулярно стала поступать информация о характере грузов следовавших в Иран.

Наше внимание привлекло то, что из Узбекистана, Таджикистана  и России наряду со строительными, продовольственными и прочими материалами, начал следовать и необогащённый уран. Кроме того, Джумаев и сотрудники таможни однажды информировали нас даже о провозе красной ртути. Результаты же проверок фирм-отправителей урана, проведённые эксперименты по обоснованному задержанию подобных грузов на некоторое  время на территории терминала дали нам основание сделать вывод о том, что в этот бизнес были вовлечены высокопоставленные лица из окружения президента Каримова и эта деятельность является противозаконной согласно тогдашним таможенным нормативным актам.

К 1997 году, к моменту моего отъезда из Бухары, наблюдалась активизация работы российских, узбекистанских и таджикистанских фирм по обеспечению Ирана необогащённым ураном. И уже нам было ясно, что руководство этой страны вместе со своими аятоллами тайно ведёт работы по созданию  ядерного оружия. И самое главное, в ней принимала участие определённая часть высшего эшелона власти Узбекистана. С такими мыслями в апреле 1997 года я выехал в Самарканд на новое место службы.

Через несколько месяцев от имени заместителя председателя Службы Национальной Безопасности Узбекистана  генерала Салихбаева Анвара,  позвонил некий Аронов и попросил встретиться с ним. В тот же день в обусловленном месте мы встретились. Моим собеседником оказался Аронов (имя не помню) 1948 года рождения, уроженец Самарканда, еврей, гражданин Канады и Израиля. Он объяснил, что является одноклассником Анвара. Намерен здесь открыть небольшой магазин. При этом вручил мне две аккуратно заполненные анкеты-биографии и 4 цветные фотографии размером 3х4. Я понял, что иностранец хочет быть завербованным мной, как представителем спецслужб Узбекистана. Вербовка иностранца считается для каждого сотрудника органов безопасности любой страны наилучшим результатом. Но я не получил ответ на свой вопрос- какую цель преследует иностранец, внедряясь в агентурный аппарат Узбекистана? Знает ли он о том, что его одноклассником прикрываются руководители узбекистанских и таджикистанских фирм, занимающихся транспортировкой урана в Иран? Но самое главное было очевидно то, что Аронов абсолютно не имел никакого представления о ядерной программе Ирана и какие проблемы могут возникнуть в перспективе перед Израилем в плане обеспечения своей безопасности. Ясно было одно, что за всем этим могла стоять партия «Наш дом Израиль», основанная выходцами из бывшего СССР. Тем более один из лидеров этой партии - Либерман Авигдор являлся министром иностранных дел Израиля.

С учётом многих обстоятельств, в первую очередь, имиджа Каримова и его близкого окружения, в том числе Салихбаева А., я принял решение отложить вербовку на неопределённый срок. В один прекрасный день Аронов попросил меня встретиться с ним. Я прибыл на место встречи. Иностранец представил мне сотрудника израильского посольства. Мы поздоровались, посмотрели друг на друга. Через несколько минут мы разошлись. Что хотел сказать дипломат так и не понял. Тут я уже принял окончательное решение не вербовать иностранца.

В дальнейшем Самарканд дважды посетила делегация МОССАД. Первая делегация состояла примерно из 6-7 человек. Из Центра их сопровождал экс заместитель начальника Управления контрразведки Иргашев Рустам (ныне один из фигурантов дела МТС, обвиняется в вывозе крупной партии денег в Россию), выходец из Самарканда. Организация приёма была возложена на меня. Здесь присутствовал также первый заместитель начальника Управления по Самаркандской области Закиров Исамитдин, человек с огромным юмором, который ранее выезжал в Израиль и был знаком с некоторыми коллегами из МОССАД. Во время обеда всё внимание со стороны иностранцев было приковано к Закирову. Смеха было много. Такое бывает редко во время встреч коллег. Вечером этого же дня мы проводили гостей до границы между Самаркандской и Джизакской областями. Это место расположено  на холме, поэтому именуется «вышкой» или высшей точкой. Иргашев, выйдя из машины, сказал Закирову, что последний не на должном уровне организовал приём гостей. Затем громким голосом  начал спрашивать: «Где плов на капоте машины? Где водка?». Нам и в голову не пришло вести с собой плов на самое пыльное место Самаркандской области. Этот жест представителя Центра огорчил нас обоих. Несмотря на всё это наши гости выразили нам благодарность за дружеский приём и проследовали в столицу Узбекистана.

У меня было огромное желание задать несколько вопросов, касающихся ядерной программы Ирана, безопасности Израиля. Эти вопросы остались не обсуждёнными, в первую очередь из-за присутствия Иргашева Р., считавшегося, как и Салихбаев, входящим в близкое окружение президента Каримова.

Через некоторое время в Самарканд прибыл директор МОССАД. Сопровождал его генерал Салихбаев А..  Высокопоставленный гость посетил несколько архитектурных памятников. Затем Салихбаев нам объяснил, что директор МОССАД ранее был руководителем транспортного подразделения. Поэтому он якобы намерен посетить железнодорожный вокзал «Самарканд». Здесь считаю нужным пояснить, что после распада СССР резко сократились как пассажирские, так и грузовые перевозки по железной дороге. Больные ностальгией по бывшему СССР некоторые высокопоставленные лица из окружения Каримова дали указание мраморными буквами на огромной стене вокзала написать расписание движения поездов эпохи СССР. Оказалось, что эту «достопримечательность»  намеревался показать высокому гостю Салихбаев.

Впоследствии, от моих знакомых и друзей регулярно стала поступать информация об участии граждан Узбекистана в ядерной программе Ирана.

Так в феврале 2006 года из города Ташкента позвонил мне старый знакомый. При Рашидове он занимал довольно высокие посты в партийно-советской системе Узбекистана. Интеллигентен, эрудирован. Несмотря на преклонный возраст, старался быть в курсе происходящих событий в Узбекистане и мире. В ходе беседы он сказал, что есть интересная информация для меня. Желательно, чтобы я приехал. Был конец февраля. Моросил тёплый весенний дождь. И через несколько часов я был уже в Ташкенте. Во время встречи мой собеседник с присущим ему юмором рассказал, что Узбекистан вновь стал эпицентром мировых событий. «Мы вновь будем решать мировые проблемы. В Ташкент прибыли две представительные делегации: российская и иранская. В составы делегаций включены как официальные лица, так и учёные ядерщики. Там же присутствует твой земляк из Самарканда Салихбаев. Только не знаю, который из них – снбшник – дипломат Анвар или его брат физик – ядерщик Умар. Эта информация конфиденциальна и получена мной из кругов, близких к Каримову. Попасть на это мероприятие мы с тобой не сможем, но проводить иностранцев в аэропорту нам удастся», - сказал он. Будучи в аэропорту мы действительно убедились в том, что обе делегации спецрейсом планировали вылететь в Тегеран. В этот день рейс был отменён. Иранская делегация вернулась в гостиницу «Sheraton», а российская – в свою резиденцию в районе авиастроительного завода города Ташкента.

На следующий день мой собеседник через какие-то свои связи узнал, что в столице Узбекистана в режиме секретности успешно были завершены трёхсторонние переговоры по ядерной программе Ирана  (в открытой печати – двусторонние российско-иранские). Россия обязалась поставить в срок ядерное топливо для обеспечения пуска атомной электростанции в Бушере. Уважаемый мной аксакал (уважительное отношение на востоке к лицам преклонного возраста) не сомневался в том, что Иран серьёзно взялся за создание ядерной бомбы. В случае использования аятоллами этого оружия несомненно будет присутствовать и здесь кровавый след режима Каримова.

Впоследствии, из открытых источников поступала информация о контактах заместителя министра иностранных дел Узбекистана Салихбаева А. (курировал ближневосточное направление) с высокопоставленными чиновниками из Израиля. О чём могли беседовать израильские политики Илатов Р. и Коэн А. – ярые противники иранской ядерной программы и представитель МИДа Узбекистана, брат которого принимает непосредственное участие в создании ядерных бомб для аятолл? Это известно только им.

Действительно, этот мир полон парадоксов и несовершенен.

Будьте здоровы! Берегите себя!

2013.06.04